Проектный институт может стать экономически успешным в условиях депрессивного рынка, оставаясь и в государственной собственности. Как это делается в случае с “Укргипромезом”, рассказывает его директор Юрий Кривченко

“Укргипромез” – организация, которая в особых рекомендациях среди металлургов не нуждается. В советские времена институт выполнял работы из разряда генерального проектирования практически для каждого метпредприятия Украины. Директор “Укргипромеза” Юрий Кривченко говорит также о заказах на проекты, которые поступали от заводов черной металлургии России, Молдавии, Белоруссии, стран СЭВ: “В тот период работы больше всего запомнилось строительство и проектирование Молдавского металлургического завода, как говорится, “с нуля”. Мы тогда соревновались по срокам разработки проекта, качеству проектирования и эффективности капитальных вложений с австрийской компанией Voest-Alpine и итальянской фирмой Danieli, которые проектировали и строили Белорусский металлургический завод”.

Былые заслуги, впрочем, мало чем помогли институтам системы Гипромезов в постсоветских реалиях. Многие из них сократили численность персонала в 4-5 раз, некоторые прекратили деятельность в качестве проектных организаций. Кризисные явления не обошли стороной и “Укргипромез”, который в конце 1990-х также снизил численность специалистов с 2400 чел. до 600 чел., задерживал выплату зарплат. Но, в отличие от других известных проектных организаций, Украинский институт по проектированию металлургических заводов нашел свой выход из кризиса.

На протяжении последних трех лет объемы выполненных институтом проектных работ возрастали в среднем на 50%, при этом показатель чистой прибыли за четыре года увеличился в 4 раза. Организация вновь начала принимать на работу специалистов.

Все это не выглядело бы впечатляющим (особенно на фоне бурного развития метпредприятий страны в последние несколько лет), если бы не два обстоятельства. Во-первых, “Укргипромез” явно выбивается из общей кризисной тенденции, которая отличает нынешнюю деятельность большинства постсоветских организаций по проектированию метзаводов. “В СНГ сохранился только один такой институт – это “Укргипромез”, – утверждает его руководитель. А, во-вторых, возрождение и упрочение позиций на рынке проектных услуг для предприятий черной металлургии стало возможным при сохранении статуса организации в качестве государственной. Более того, Юрий Кривченко уверен, что этот фактор стал залогом сохранения возглавляемого им института.

Таких руководителей у нас принято именовать “красными директорами”, что, однако, совсем не отрицает успеха в рыночной деятельности возглавляемых ими предприятий и организаций. Разговор с директором “Укргипромеза” в очередной раз подтверждает данный тезис постсоветской экономики.

Антикризисный проект

Юрий Кривченко: За счет сохранения хороших отношений с нашими традиционными многолетними заказчиками – металлургическими комбинатами “Запорожсталь” и “Криворожсталь”. Руководство этих предприятий при малейшей возможности размещало заказы на проектирование любых работ в “Укргипромезе”. Поэтому и выстояли!

Вообще, период середины-конца 1990-х для всех экономических субъектов в Украине был очень непростым. К примеру, с нашим институтом за проектные работы рассчитывались по бартеру – металлопрокатом, агломератом, коксом. Мы вынуждены были принимать эти товары в качестве оплаты наших работ и затем перепродавать по нереально низким ценам. На этом мы теряли до 50% поступлений, но иначе тогда работать было нельзя.

А реальное возрождение экономической деятельности началось с упразднением бартерных операций. Когда мы перешли на денежные формы расчетов с заказчиками, институт сразу же ожил. Начали вновь набирать людей, делая упор на прием молодых специалистов. (Я горжусь тем, что за последние 2 года к нам на работу устроилось 150 молодых людей.) Возобновили своевременную выплату заработной платы, перешли на компьютерное проектирование. По сути, институт “ушел от кульмана”.

М: Возглавляемый Вами институт сумел пережить экономический хаос 1990-х. А что Вы думаете о других субъектах системы проектирования для металлургии? Существует ли необходимость и возможности для реанимации остальных Гипромезов?

Ю.К.: По идее, эта система должна быть реанимирована. Мы ведь хотим, чтобы развивалась экономика нашей страны, а не экономика наших соседей. Когда для осуществления проектов технического перевооружения отечественных метпредприятий нанимают зарубежную фирму, это означает загрузку зарубежного инженерно-технического персонала, в т.ч. и проектировщиков.

Что касается возрождения, то, к сожалению, мы упустили время. Десять лет Гипромезы не принимали на работу новых сотрудников. А чтобы подготовить квалифицированного проектировщика, необходимо минимум 7 лет.

Поэтому я считаю, что государство должно приложить усилия, чтобы поддержать собственную отрасль проектирования и науку. Сейчас нам говорят: “Найди себе работу сам”. Это все правильно, но…

М: И какую помощь здесь может оказать государство?

Ю.К.: Мы неоднократно обращались в различные властные инстанции с тем, чтобы исключить научно-исследовательские и проектные организации из круга плательщиков налога на землю. Учитывая внушительные площади институтов и непростое финансово-экономическое положение большинства из них, эта льгота им просто необходима.

Далее, вопрос научной пенсии. Сегодня эти выплаты осуществляются по такой схеме: 50% научной пенсии обеспечивает государство, 50% – институт. А чтобы обеспечить свою часть выплаты, я должен урезать вознаграждение за выполненные проектные работы для молодых специалистов. Думаю, что это соотношение необходимо менять в сторону существенного расширения доли выплат со стороны государства.

Наконец, момент распределения прибыли научно-исследовательских и проектных институтов, которые в Украине практически все имеют статус государственных. Платежи в бюджет здесь осуществляются следующим образом: на общих основаниях мы отчисляем от прибыли 25% налога. А из оставшихся средств еще 50% институты перечисляют в бюджет как дивиденды государству. Для нас такой размер дивидендов является очень большой нагрузкой.

М: Сейчас “Укргипромез” обеспечивает себя необходимыми средствами самостоятельно?

Ю.К.: Не только сейчас. Уже более десяти лет мы 100% доходов получаем за счет собственной хозрасчетной деятельности, никаких заказов от государства в институт не поступает.

М: А в аренду вы свои площади сдаете? Насколько я знаю, эта практика очень распространена среди НИИ.

Ю.К.: Да, сдаем. Но что из того? У многих сложилось совершенно неправильное понятие об этом: “Вот, мол, они получают арендную плату, поэтому и живут хорошо”. В нашем случае это не отвечает действительности. “Укргипромез” в месяц получает арендной платы на 70 тыс.грн, а общий бюджет института за этот период составляет 3 млн.грн.

При этом нас заставили принять на свои площади бюджетные организации, арендная плата которых составляет по 1 грн. в год. Всего же занимаемая институтом площадь составляет примерно 30 тыс.м2; в аренде находится около 6900 м2. Из них 3900 м2 отданы бюджетным организациям. Вот и судите, как мы наживаемся за счет аренды.

М: О приватизации института сегодня речь не идет?

Ю.К.: Многие пытаются протолкнуть вопрос с приватизацией “Укргипромеза”, учитывая наши площади, месторасположение в центре Днепропетровска. Но я все силы прикладывал и прикладываю к тому, чтобы институт сохранил статус государственного. Только так мы будем нормально работать. А в случае приватизации в здании “Укргипромеза” будет что угодно – банк, гостиница – но только не проектный институт.

Перед глазами стоит пример “ВНИИмехчермета” – единственного института в СССР, который занимался вопросами малой механизации, изготавливал опытные образцы специфических механизмов. После приватизации его акции были перекуплены, здание “разобрали” на офисы, опытный завод распродали. Так же развалили и московский Гипромез.

Проект с рынком и конкуренцией

Ю.К.: Здесь скорее можно говорить о кооперации. Мы сотрудничаем с теми Гипромезами, которые сохранили в кризисные годы хоть какой-то интеллектуальный и научно-технический потенциал. В частности, по “Севергал” в Череповце мы работали вместе с петербургским Гипромезом. В Челябинске также сохранился малочисленный проектный институт для металлургии, совместно с ним “Укргипромез” выполняет работы по строительству мини-завода под Москвой.

А конкуренция как таковая наблюдается в отношении западных фирм. Такие производители металлургического оборудования, как Voest-Alpine, Danieli, Mannesman Demag, поставляя в СНГ свое оборудование, предлагают в т.ч. и проведение соответствующих проектных работ.

М: А что позволяет зарубежным производителям метоборудования уверенно чувствовать себя на рынке проектных услуг СНГ?

Ю.К.: Понимаете, у Гипромезов всегда была специализация – мы занимались только проектированием. Все остальное – нанять строителей, монтажников, заказать оборудование, доставить его на промплощадку и др. – входило в функции заказчика. А в практике зарубежных фирм обычным делом является заключение контракта на строительство целого предприятия “под ключ”. Допустим, стоимость всех работ, связанных с возведением мини-завода, составляет $500 млн. Заключая контракт на такую сумму, иностранная фирма берет на себя все заботы заказчика, предоставляя ему для контроля лишь график поэтапного выполнения тех или иных работ. Ну и, конечно, иностранцы более дисциплинированы в плане исполнения контракта по срокам.

Что же касается конкурентоспособности наших институтов… “Укргипромез” по определенным проектам работал совместно с Voest-Alpine, Danieli, некоторыми японскими фирмами. И мы убедились, что опыт и знания наших специалистов ни чуть не хуже, чем у иностранцев, во многих случаях квалификация украинских проектировщиков даже выше. А расценки на проектные работы у нас ниже.

М: Можно ли говорить, что в конкурентной борьбе вам помогают “старые связи” на постсоветских заводах черной металлургии? Если вспомнить о хороших отношениях вашего института с “Запорожсталью” и “Криворожсталью”…

Ю.К.: Конечно. В тяжелые времена институт поддержали, прежде всего, руководители этих предприятий. В последнее время с заказами начали обращаться и другие традиционные партнеры. Скажем, в советские времена мы делали проекты для Таганрогского метпредприятия и завода в г. Выкса (Россия). Сегодня они вновь обращаются к нам, т.к. “Укргипромез” имеет всю подоснову для выполнения проектных работ. Мы знаем, где какая труба пролегает на этих заводах, соответствующая документация-то сохранилась. С этой базой осуществлять проектные работы намного проще – как для института, так и для завода-заказчика.

М: В свое время от НИИ “отпочковалось” много частных научно-производственных фирм…

Ю.К.: То же самое можно сказать и о проектных институтах. Такие компании сегодня присутствуют на рынке, но в силу малочисленности персонала (10-15 специалистов в типичной частной проектной фирме) они выполняют очень узкие задачи. Могут запроектировать, например, определенные виды металлоконструкций и только. Но ведь даже возведение обычного здания (не говоря уже о предприятии) требует подключения к работе проектировщиков, специализирующихся на разных направлениях. Это в состоянии обеспечить только комплексный проектный институт.

По этой причине мы не ощущаем конкуренции со стороны частных проектировщиков. Более того, нередко они выступают в качестве наших контрагентов, выполняя определенные проекты по заданиям “Укргипромеза”.

М: Судя по открытым источникам, ваш институт активно наращивает объемы проектных работ для заказчиков из РФ. Российский рынок для вас более привлекателен, чем украинский?

Ю.К.: Я не стал бы так говорить. Конечно, расценки на проектирование в России выше, чем у нас в стране. Но мы устремились на российский рынок не только в этой связи. Мы идем в Россию для того, чтобы загрузить работой все имеющиеся в структуре института отделы.

Скажем, по трубному и прокатному производству мы в Украине практически ничего не делаем, а Россия нам заказывает выполнение соответствующих проектов.

Ю.К.: В Российской Федерации сейчас проектируется и строится 10 металлургических предприятий с планируемым объемом производства стали в 1 млн.т/год каждый. Для двух из них – Ростовского и Выксунского заводов – мы обеспечиваем проектирование на 100%. Еще по трем проектам осуществляем работы только в отношении прокатного производства.

Развал системы Гипромезов привел к тому, что российские заказчики не могут найти на территории своей страны организации, которые обеспечили бы надлежащий уровень выполнения определенного проектирования. И россияне едут к нам; в последнее время этот процесс активизируется. Вот недавно приезжали заказчики, которые намерены построить мини-завод в Калужской области РФ, с просьбой, чтобы мы им запроектировали прокатный стан.

М: В свое время советские Гипромезы присутствовали на рынках дальнего зарубежья. Как с этим обстоит дело сегодня применительно к вашему институту?

Ю.К.: Неплохо. Скажем, в Индии в последние годы по нашим проектам построили две аглофабрики (последний цех ввели в эксплуатацию в 2002г.). Сейчас мы участвуем в тендере по строительству еще одной аглофабрики в этой стране.

Мы участвовали в тендере в Иране, но проиграли. Сейчас к нам обратились собственники металлургического завода в Нигерии, в свое время мы проектировали для них аглодоменное производство, которое сейчас намерены реанимировать. Принимаем участие в тендерах по реконструкции доменной печи в Болгарии, сооружению аглофабрики в Бразилии.

Так что, по возможности, мы стараемся работать и на этих рынках. Другой вопрос, что не все зависит от нас – в тех же странах Восточной Европы былая надобность в проектировании и строительстве новых металлургических заводов исчезла.

Экономический проект

Ю.К.: Если говорить о выгоде, то наш институт работает с рентабельностью в 13%. В целом по украинскому рынку проектирования метпредприятий этот показатель не превышает 15%.

О финансовой емкости мне судить сложно, точными цифрами я не располагаю. Но, думаю, что сегодня можно говорить о 50 млн.грн. объема этого рынка. “Укргипромез” в этом году выполнит работ, по нашим прикидкам, на 30 млн.грн. только для украинских заказчиков. Исходя из этого, наша доля на украинском рынке проектных работ для металлургических предприятий составляет около 60%.

М: Существует ли какая-либо практика приоритетов, когда заказы определенных металлургических предприятий исполняются прежде всего? И можно ли говорить, что стратегия формирования прибыли “Укргипромеза” предполагает “упор” на 1-2 крупных заказа, исполнение которых обеспечивает подавляющую часть финансовых поступлений в институт за год?

Ю.К.: Приоритетов не существует, хотя институт сейчас перегружен заказами. Конечно, Кривой Рог для института – основной заказчик, и мы можем пойти на исполнение экстренного заказа со стороны “Криворожстали”, учитывая их поддержку “Укргипромеза” в трудные времена.

Однако любой контракт для меня одинаков. И нельзя говорить, что 1-2 заказчика делают все деньги для института. За год мы отрабатываем более 1 тыс. заказов. Среди них есть контракты на 2 тыс.грн. и на 20-30 млн.грн. Просто для исполнения первых необходимы 1-2 специалиста и две недели времени. Вторые требуют создание групп из 300-400 разноплановых специалистов, которые будут работать над проектной документацией 2-3 года. В каждом случае применяется свой подход, но каждый контракт приносит нам деньги.

М: Вы сказали, что институт загружен заказами. Планируется ли в связи с этим существенная корректировка развития “Укргипромеза”, скажем, путем объединения с иными проектными организациями либо за счет создания филиалов за пределами Днепропетровска?

Ю.К.: Объединяться с кем-то?.. Я такой возможности не вижу. А вот расширять штат, безусловно, будем. Я полагаю, что в нынешних условиях работы оптимальная численность персонала должна составлять 1200 человек против нынешних 920.

Насчет открытия филиалов, могу сказать, что в свое время мы сознательно пошли по тому пути, чтобы отпустить уже имевшиеся представительства в других городах в “свободное плавание”. Мариупольский “Азовгипромез”, где работает около 240 чел, – наш бывший филиал, как и запорожский “Промпроект” (более 200 сотрудников). Сейчас с этими организациями “Укргипромез” сотрудничает как с контрагентами – мы поручаем друг другу выполнение определенных работ на условиях субподряда.

В свое время я отпустил филиалы на “отдельный баланс”, т.к. возникали финансовые нюансы. Иногда центральное производство “Укргипромеза” в Днепропетровске вынуждено было субсидировать их деятельность.

Проект будущего

Ю.К.: Различия есть, но коренными назвать их нельзя. Так, в нашей стране все еще сохраняется тенденция технического переоснащения двух первых переделов – аглодоменного и сталеплавильного. Соответственно этому, заказывается и необходимая проектная документация. На металлургических предприятиях России более актуально возведение литейно-прокатных комплексов (ЛПК) и реконструкция с модернизацией прокатных производств. ЛПК по проектам нашего института строятся, к примеру, в г. Выкса Нижегородской области и на Ростовском электрометаллургическом заводе.

Но и в Украине масштабные реконструкции и строительство новых сталепрокатных производств – не за горами. Скажем, программа реконструкции Алчевского металлургического комбината предполагает возведение нового прокатного стана. А новый собственник “Криворожстали” заявил о намерении построить на предприятии листопрокатное производство.

Ю.К.: Конечно, почему бы и нет. В данный момент мы выполняет предварительные проработки по некоторым направления технического развития для этого комбината.

А вообще, нашему институту есть чем заниматься. Ведь если посмотреть на статистику, то мы увидим, что украинские метпредприятия только 29% произведенной стали разливают на МНЛЗ, в то время как весь мир – более 90%. В Украине 44% стали выплавляется мартеновским способом, а в мире от этой технологии в производстве стали практически отказались.

Вывод простой. С тем чтобы не оказаться на задворках мировой черной металлургии, наши предприятия просто вынуждены будут внедрять новые технологии и оборудование. Значит, будет чем заниматься и проектировщикам – сначала при выполнении работ для сталеплавильного, а затем и для прокатного переделов.

М.: А как Вы оцениваете уровень развития отечественных предприятий тяжелого машиностроения с точки зрения приемлемости их оборудования для внедрения в современное металлургическое производство Украины? В данном контексте больше приходится слышать об агрегатах производства западных фирм.

Ю.К.: Но почему только западных?! НКМЗ освоил выпуск современного оборудования для непрерывной разливки и внепечной обработки стали. Агрегаты его производства установлены и успешно работают на Енакиевском металлургическом заводе. НКМЗ активно поставляет свое оборудование и на российские предприятия черной металлургии!

М: Но ведь это только один производитель?!

Ю.К.: С чего-то начинать надо, верно? НКМЗ научился делать современное оборудование для сталеплавильного производства. Вслед за ним будут развиваться и другие заводы тяжелого машиностроения Украины. Уже сейчас к тому есть предпосылки. “Азовмаш”, например, совместно с Voest-Alpine будет строить машину непрерывного литья заготовок для МК “Азовсталь”. Вот сейчас ко мне приходили с “Днепротяжмаша”, советовались насчет того, какую нишу в производстве оборудования для сталеплавильных производств этот завод может освоить (в начале интервью Юрий Кривченко прервался на переговоры с представителями ООО “Днепротехсервис”, управляющей компании ряда заводов, в т.ч. ОАО “Днепротяжмаш” – прим. авт.).

Главное, что начало этому процессу положено. Ничего не предпринимая, ничего ведь и не приобретешь.

ИСТОЧНИК: “Укргипромез”

Что такое “Укргипромез”

Украинский государственный институт по проектированию металлургических заводов (“Укргипромез”) основан 13 марта 1944г. в Днепропетровске для обеспечения проектной документацией работ по восстановлению разрушенных в годы II мировой войны металлургических предприятий Приднепровья.

Всего по проектам института было построено и реконструировано 25 агломерационных фабрик, 47 доменных печей, 13 конвертерных и электросталеплавильных цехов, более 120 прокатных и трубных цехов, станов и отделений. На украинских металлургических предприятиях генерального проектирования “Укргипромеза” производится около 70% чугуна, стали и проката, 90% труб.

За последние 5 лет по проектам института построены следующие объекты на метпредприятиях Украины:

Работы института отмечены 10 Госпремиями СССР и Украины, 16 премиями Совета Министров СССР, лауреатами которых стали 65 специалистов “Укргипромеза”.

Родился 25 августа 1935г. в г. Днепродзержинске Днепропетровской области.

1958 – окончил Московский институт стали по специальности металлургия черных металлов, после чего был принят аспирантом в Центральный НИИ металлургии им. Бардина.

1961-1968 – работал на МК “Криворожсталь”, в т.ч. заместителем директора завода.

1968-1978 – назначен вторым, позже первым секретарем Дзержинского райкома КПСС.

1978 – назначен главным инженером “Укргипромеза”.

с 1988 по настоящий момент – директор “Укргипромеза”.

Награжден орденами Трудового Красного Знамени (1971), Октябрьской Революции (1974), “За заслуги” III степени (1998).

Имеет почетное звание “Заслуженный работник промышленности” (1994), является академиком Академии инженерных наук Украины (1996). Лауреат Государственной премии Украины в области науки и техники (2002).

В соавторстве выпустил 4 книги, имеет более 70 публикаций в научно-технических изданиях, получил 50 авторских свидетельств и патентов Украины на изобретения.