Украинские технические университеты экономически выжили и возобновляют свое развитие не столько благодаря, сколько вопреки своему статусу государственных заведений

Высшее техническое образование в Украине находится на подъеме. Констатируя это, представители государственных технических вузов отмечают – данное обстоятельство особенно стало заметным в прошлом учебном году и во время вступительной кампании 2005г. Так, если в середине и конце 1990-х гг. вступительный конкурс на инженерные специальности во многих технических университетах страны едва превышал одно заявление на место, то сегодня этот показатель значительно возрос. В некоторых вузах он доходит до трех и выше заявлений на место.

Эта тенденция характерна и для высшего металлургического образования. Проректор по учебной и воспитательной работе Национальной металлургической академии Украины (НМетАУ) Георгий Самойленко отмечает, что сегодня вступительный конкурс на металлургические специальности составляет от 2 до 3 человек на место. “Все зависит от специальности. Допустим, “на прокатчиков” конкурс выше, “на литейщиков” – ниже. Но в целом это нормальный показатель, сравнимый с тем, который демонстрировал наш вуз в финансово-благополучные для всей высшей школы времена”, – утверждает Г.Самойленко.

Рост популярности высшего технического образования среди выпускников средних школ руководители университетов объясняют одним. В данном случае свое влияние оказало экономическое оживление последних пяти лет в украинской промышленности в целом и в металлургическом комплексе страны в частности. Начиная с 2000г. наши меткомбинаты и заводы начали активно приглашать на работу молодых специалистов с высшим металлургическим образованием. К тому же многопрофильность украинских металлургических предприятий в период экономического роста привела к тому, что в их штате востребованными стали и специалисты, дипломированные по иным техническим специальностям. Привлекательным фактором для абитуриентов и их родителей стал также постоянный рост заработных плат на промышленных и металлургических предприятиях страны.

Наши технические университеты этими обстоятельствами воспользовались активно – как при отборе абитуриентов на существующие места, так и при расширении лицензионного объема на прием (что непосредственно приводит к увеличению контингента студентов). Между тем, кризисные годы в стране для высшего технического образования даром не прошли; нынешний подъем в этой сфере лишь более четко проявил системные проблемы украинской высшей школы. И на первый план здесь выходят вопросы качества образования.

С браком, но качество

Отечественная сфера высшего технического образования в советские годы славилась отличным качеством подготовки специалистов, в т.ч. и металлургов. “Полмира, если не больше, отучились на металлургических факультетах наших вузов”, – подобную фразу не раз доводилось слышать нашему корреспонденту во время подготовки материала. Эта в некоторой степени гиперболизированная точка зрения на “славное прошлое” отражает, тем не менее, высокие достижения и авторитет украинских технических вузов в советские времена.

Сегодня ситуация заметно изменилась, и некоторые представители наших технических вузов говорят об этом открыто. “За последние 10-15 лет качество подготовки студентов значительно снизилось”, – такого мнения придерживается ректор Днепродзержинского государственного технического университета (ДГТУ) Игорь Павлюченков. Представители других технических вузов не столь категоричны в своих оценках нынешнего уровня подготовки студентов, но определенный пессимизм присутствовал и в их высказываниях. Все едины в одном – качество высшего технического образования предопределяет совокупность факторов. И воздействовать на большинство из них наши университеты пока не в состоянии.

Свою и немалую роль, прежде всего, играет уровень профессорско-преподавательского состава в том или ином высшем учебном заведении. Здесь особых проблем в наших техуниверситетах не наблюдается. Как отмечает Сергей Самотугин, вузы смогли удержать преподавателей в кризисные годы, “когда по полгода не выплачивалась зарплата”. Тем более смогут это сделать сегодня.

А вот с материальной базой для обучения студентов (второй фактор качественного образования) все обстоит намного сложнее. Хотя именно для технических университетов материалы, приборы и оборудование в лабораториях приобретают особое значение. Комментирует проректор по научной работе Национальной металлургической академии Украины Юрий Пройдак: “Студентов-экономистов считать деньги вполне можно научить и на днепровских пляжах. А для того чтобы обучить студентов-металлургов процессам выплавки стали или теории классической деформации, необходимы соответствующие дорогостоящие приборы и лаборатории”.

Материальную базу, которая осталась от советских времен, наши технические вузы более или менее, но сохранили. Практически в каждом техуниверситете страны имеется свое уникальное оборудование. Например, в НМетАУ сейчас сертифицируют лабораторию металлографии и структурного анализа. А в ДонНТУ имеется лаборатория специальной электрометаллургии, оснащенная промышленными печами электрошлакового переплава. (Список “уникальнейшего оборудования” применительно к различным вузам и даже отдельным их кафедрам можно продолжать.)

Плохо другое. В наших технических университетах материальная база, по большому счету, лишь поддерживается, но не обновляется. “С моей точки зрения, – подчеркивает Александр Троянский, – материальная база не только в нашем университете, но и в других технических вузах сегодня находится в плачевном состоянии. Многие годы по причине отсутствия необходимых финансовых ресурсов она не обновляется. У нас нет сегодня бюджетных ассигнований на приобретение той же компьютерной техники, определенных лабораторных установок”.

Конкретное денежное выражение делает эту проблему более ощутимой. Слово Сергею Самотугину: “Кроме проректорской работы, я еще заведую кафедрой металлорежущих станков в нашем университете. Так вот, сейчас мы ведем подготовку студентов на станках, самые новые из которых были закуплены в 1980-х гг. Они, по сути, находятся в плачевном виде. Надеяться же на приобретение хотя бы одного нового современного станка мы не можем. Ведь такое оборудование стоит до 1 млн.грн. И это по одной только кафедре. А если подумать об обновлении материальной базы на 40 кафедрах, где готовят сварщиков, металлургов, механиков и других технических специалистов?!. Для этого необходимы десятки млн.грн.”.

Понятно, что сложившаяся ситуация с обновлением материальной части вузов, совсем не способствует качественной подготовке инженерных кадров. Университеты решают эту проблему по-разному. Некоторые вузы активнее внедряют имитаторы процессов, моделируют лабораторные работы с помощью компьютерных технологий. Многие стремятся к тому, чтобы максимально возможное количество занятий со студентами проводилось на промышленных предприятиях. Определенные технические вузы рассчитывают на спонсорскую поддержку от заводов и комбинатов в деле обновления своей учебно-лабораторной базы. (Два последних варианта “работают” в тех случаях, когда на интересующих вуз заводах руководящие должности занимают его выпускники.)

Но все эти методы, по большому счету, сравнимы с той соломинкой, за которую хватаются в известной поговорке. “Никакое моделирование не заменит реальной лабораторной установки соответствующей направленности для подготовки инженеров”, – констатирует первый проректор ДонНТУ. “Невозможно весь учебный процесс вынести на предприятие”, – добавляет проректор НМетАУ по научной работе.

Последняя точка зрения актуальна еще и тем, что определенные технические вузы испытывают существенные проблемы с проведением практики студентов на промышленных предприятиях. В условиях, когда большинство из них выведено из государственной собственности, приходится уговаривать частных владельцев. Не все из них на эти уговоры поддаются. В данном случае свою решающую роль опять-таки играют связи и знакомства с наемными менеджерами предприятий. И некоторые вузы, например ПГТУ и НМетАУ, достигли здесь немалого. Конечно, практические занятия их студентов еще не сравнимы с реалиями советского времени по этому направлению подготовки специалистов в высшей школе. Однако сама возможность проведения практики позволяет поддерживать определенный уровень образования.

И, наконец, о важнейшей составляющей качественного высшего образования – базовых знаниях молодых людей, поступающих после средней школы в университеты. “Уровень подготовки абитуриентов постоянно снижается в последние 15 лет”. Пожалуй, это лаконичное высказывание ректора ДГТУ концентрирует в себе мнения всех наших собеседников из технических вузов. В последние годы эта проблема обрела особенную остроту, отмечает Сергей Самотугин. И конкретизирует: “Мы не один год на педагогических совещаниях в нашем городе ставим вопрос о слабой подготовке школьников”. Георгий Самойленко также считает, что эта проблема является системной ввиду катастрофического падения уровня образования в средних школах. Дополняет коллег Александр Троянский: “Сегодня украинские технические вузы вынуждены заниматься тем, чем они никогда не занимались. Наш университет, к примеру, за счет своих хозрасчетных денег организует занятия по математике (из программы средней школы) для части студентов первого курса. Это же нонсенс! Но без этого часть студентов не в состоянии воспринимать дисциплины, которые преподаются в нашем университете на последующих курсах”.

Вузы как-то пытаются решать “школьную” проблему. Одни организовывают, по сути, подготовительные отделения для уже зачисленных студентов (ДонНТУ и отчасти ПГТУ). Другие открывают “при себе” лицеи, как это происходит в Донбасском государственном техническом университете (ДонГТУ). Профессор кафедры “Металлургия черных металлов” этого вуза Владимир Дорофеев так и говорит: “Основная задача этого лицея – целенаправленно готовить молодежь к поступлению в наш вуз”.

Впрочем, все эти мероприятия нивелируются одним простым обстоятельством, а именно: государственным вузам необходимы существенные финансовые ресурсы, поступления которых обеспечиваются государством далеко не в полном объеме. В такой ситуации вузы вынуждены заниматься хозрасчетной деятельностью, зарабатывая деньги самостоятельно. А это не всегда созвучно целям отбора в университет лучших абитуриентов. Особенно, когда речь заходит о контрактной форме обучения студентов.

Хозрасчет и высшая школа

Экономика государственных университетов сегодня определяется двумя моментами. Во-первых, уровнем финансового обеспечения из госбюджета и, во-вторых, возможностями и способностями того или иного ректората к хозяйственной деятельности.

Государство наполняет бюджеты наших технических университетов примерно наполовину. На цифрах и применительно к деятельности некоторых высших учебных заведений это выглядит следующим образом. В ДонНТУ (около 27 тыс. студентов всех форм обучения) годовой бюджет составляет 60 млн.грн., из которых до 30 млн.грн. университет зарабатывает сам. В НМетаУ (более 13,5 тыс. студентов вместе с техникумами) из 14 млн.грн. в год около 7 млн.грн. приходит также благодаря хозрасчетной деятельности. Тенденцию подтверждают и финансовые показатели ДонГТУ (около 12 тыс. студентов). Государство обеспечивает этому вузу лишь половину из его годового бюджета, который составляет 26-30 млн.грн.

По словам представителей вузов, государственное финансирование расходуется исключительно на выплату зарплат и стипендий. Небольшой процент поступлений из этого источника направляется на оплату коммунальных услуг. И совсем уже “слезы”, как выразился один из наших собеседников, идут на развитие университетов, ремонт их зданий и восполнение основных фондов. Так что изыскивать недостающие объемы финансирования для своих учебных заведений ректораты вынуждены из других источников.

Один из них – поступления от научной деятельности вуза. Поясняет Юрий Пройдак: “Определенные лаборатории мы сейчас готовим к тому, чтобы работать с предприятиями на коммерческой основе. Скажем, у нас имеется уникальная оптическая насадка для электронной растровой микроскопии, которых всего выпущено в мире 9 штук. Соответственно, мы имеем возможность выполнять определенные исследования. В результате из 7 млн.грн. хозрасчетных денег около 1 млн.грн. мы зарабатываем благодаря своей научной деятельности”.

О другом источнике доходов рассказывает Александр Троянский: “К сожалению, но наши университеты вынуждены сдавать в аренду часть своих помещений”. (Здесь учебные заведения действуют аналогично отраслевым и академическим НИИ, многие из которых “под аренду” отводят 15-20% своих немалых площадей с теми же целями – необходимы средства для проведения ремонтных работ.)

Однако больше всего хозрасчетных денег технические университеты получают за счет т.н. контрактной формы обучения студентов. “Ввиду отсутствия средств на развитие все вузы вынуждены принимать абитуриентов на контрактной основе”, – поясняет Игорь Павлюченков. И на данный момент процент студентов технических университетов, которые оплачивают свое образование, может достигать 50 в зависимости от конкретной специальности. Больше всего контрактников обучается на экономических и разнообразных компьютерных специальностях, меньше – на “сложных” факультетах, где готовят металлургов (доменщиков или сталеплавильщиков), прокатчиков, горняков, химиков и т.д. В среднем же наши технические вузы обучают от 15-20% (НТУУ “КПИ”) до 30-40% (ДонНТУ и ПГТУ) контрактников из общего числа студентов.

Каждый вуз определяет свою стоимость обучения по контракту. При этом из украинских технических университетов лишь НТУУ “Киевский политехнический университет” придерживается политики равной стоимости контракта вне зависимости от специальности. В прошлом учебном году один курс обучения для контрактников дневной формы в КПИ обходился примерно в 5 тыс.грн.

В других университетах применяется дифференцированный подход к оплате обучения – все зависит от конкретной специальности. Наиболее дорого контрактное обучение в техуниверситете обходится экономистам и компьютерщикам – около 4 тыс.грн. в год, меньше всего платят металлурги и горняки – от 1,5 до 2 тыс.грн. в год (при том, что затраты на их подготовку намного выше, чем в случае с экономистами). А в среднем контрактная техническая специальность в наших вузах “стоит” до 3 тыс.грн. за год обучения.

Небольшие денежные поступления приходят вузам и благодаря целевым заказам от предприятий на подготовку специалистов. Но в качестве перспективного (в плане финансов) это направление ректораты не рассматривают. Причина банальна – собственники многих промышленных предприятий не хотят тратить деньги на подготовку кадров в ситуации, когда каждый год на рынок труда выходит немало специалистов, обученных за счет госбюджета. “Хотя я не понимаю, почему предприятия экономят на этом направлении, – недоумевает Юрий Пройдак. – Ведь 1400-1500 грн. за год обучения студента – это мизерные деньги для завода. Заплатив их, руководитель будет уверен не только в том, что после завершения учебы специалист гарантированно придет на его металлургический завод, но и в том, что студента будут готовить во время всего периода обучения с учетом производственного профиля этого завода”.

В Донецком техническом университете придерживаются несколько иной стратегии в отношении целевых заказов предприятий. Александр Троянский отмечает, что ДонНТУ заинтересован в гарантированном месте трудоустройства для своего выпускника, который обучается по бюджетной форме. И в том, чтобы предприятие обеспечило место прохождения практики для “целевых” студентов. С учетом этих соображений стоимость контракта невелика и составляет около 2 тыс.грн. за весь период обучения в университете. При этом трехсторонний целевой контракт вполне может обойтись предприятию и бесплатно – в случае, если одной из сторон в нем выступает студент-старшекурсник.

При всех нюансах любой контракт на обучение – это “живые” и крайне необходимые нашим университетам деньги. И любой технический вуз нацелен на то, чтобы круг контрактников в общем контингенте его студентов постоянно расширялся. Однако на пути к этому стоит несколько преград; основная из них – это нормативно-правовые ограничения.

Украинское законодательство о высшем образовании устанавливает ковоту приема в университеты по контракту на уровне “не больше, чем студентов бюджетной формы обучения”. Иными словами не более тех самых 50%. Владимир Дорофеев говорит, что это ограничение во многом необдуманно, а соответствующие нормы в законе прописаны непрофессионально, без учета вузовской специфики. В некоторой мере это мнение разделяют и другие представители технических вузов. Так, Ю.Пройдак убежден, что указанная норма существенно ограничивает возможности вузов по изысканию дополнительных финансов на развитие.

Впрочем, если по финансовым соображениям контрактники являются желанными студентами для университетов, то по учебно-методическим – вряд ли. Вот что думает по этому поводу проректор НМетАУ по учебной и воспитательной работе Георгий Самойленко: “Без преувеличений, но мы с контрактниками мучаемся. Уровень базовой подготовки и отношение к учебе у них, за редкими исключениями, значительно ниже, чем у студентов бюджетной формы. Соответственно, и контроль знаний студентов, обучающихся по контракту, также снижается (это характерно для всех техуниверситетов, принимающих студентов по контракту – прим. авт.). А что нам остается делать? Академии необходимы эти деньги, без них мы не сможем осуществлять свое развитие”. Кстати, именно за счет поступлений от контрактников, в НМетАУ получили возможность профинансировать создание новой научной библиотеки. В других технических университетах за деньги контрактников обеспечивают подготовку их самих и части студентов бюджетной формы обучения.

Вывод здесь может быть такой. Как бы ни расстраивали конкретного доцента или профессора знания контрактников, вуз в целом от таких студентов отказаться не может. Кардинальным образом это противоречие может быть разрешено в случае, если государственные высшие учебные заведения будут обеспечены необходимым объемом финансирования полностью из госбюджета. Но “это абсолютно нереально”, говорят все наши собеседники. А вузы, в которых они преподают, тем времен вынуждены конкурировать за контрактных абитуриентов.

Своеобразный рынок

Вместе с возможностью готовить специалистов по контракту, украинские технические вузы обрели и рынок образовательных услуг. И хотя этот рынок является довольно специфическим, учитывая регулирование со стороны Минобразования и науки (МОН) Украины, наши университеты вполне могут побороться за контрактников в трех сегментах: международном, внутреннем общеукраинском и внутреннем специальном.

Первый из них – прием на обучение студентов-иностранцев – наши университеты (и не одни лишь технические) с успехом провалили. Этот факт, в большей или меньшей степени, признают все опрошенные нами представители технических вузов. В большинстве из них учится по 100-300 студентов, которые приезжают в основном из СНГ и стран Азии. А во всех вузах Украины, по данным МОН, в 2004г. обучалось 30 тыс. студентов-иностранцев. Но даже если исходить из того, что это наибольший показатель за последние годы, с реалиями советских времен он не сравним.

Иностранцы выгодны нашим вузам и государству в целом по той же причине – финансовой. Так, на мартовской коллегии МОН Украины министр Николаенко заявил, что “высшие учебные заведения имеют достаточный потенциал для того, чтобы увеличить контингент иностранных студентов, по крайней мере, втрое. Этот потенциал оценивается в $500 млн. инвестиций”.

Но в том и дело, что не все зависит от вузов. “В Украину из-за границы получать высшее образование едут небогатые абитуриенты. Те иностранцы, у кого имеются деньги, обучаются в западноевропейских университетах. Главную роль здесь играет не качество украинского образования, а качество жизни в нашей стране”, – убежден профессор ДонГТУ Владимир Дорофеев. Украинские вузы не в состоянии эффективно конкурировать с зарубежными университетами схожего профиля, даже не взирая на то, что стоимость обучения для иностранцев в нашей стране составляет $1-2,5 тыс. в год, что в 5 раз меньше, чем, допустим, в Западной Европе.

Впрочем, говорить о том, что для привлечения иностранных абитуриентов на свои факультеты технические вузы совершенно ничего не делают, также нельзя. В НМетАУ, например, активно работают с металлургическими предприятиями СНГ (Молдавский металлургический завод, ОАО “Северсталь” и др.) с тем, чтобы последние отправляли на учебу в академию своих контрактных абитуриентов. ДонНТУ и ПГТУ также имеют определенные наработки в этом отношении. Однако на общее количество студентов-иностранцев, обучающихся в Украине, такие договоренности влияют мало.

В этой связи примечательно иное. Украинские технические университеты присматриваются к тому, чтобы открывать свои факультеты в других странах. Соответствующая работа ведется в отношении Египта (ПГТУ), Китая, Ирана (НМетаАУ) и других государств. Если эти проекты окажутся эффективными, то через несколько лет вопрос о подготовке студентов-иностранцев по техническим специальностям именно в Украине будет уже не столь актуальным.

На общеукраинском рынке высшего образования технические университеты конкурируют, во-первых, с коммерческими вузами, которые предлагают подготовку по экономическим и другим популярным специальностям. А во-вторых – с гуманитарными университетами в борьбе за профориентацию абитуриентов. О первом направлении конкуренции говорит Сергей Самотугин: “Коммерческие вузы действительно составляют нам конкуренцию, но не по техническим специальностям. Да и сложно коммерческому высшему учебному заведению обеспечить качественную подготовку инженерных кадров. На создание соответствующей материальной базы понадобятся очень большие деньги”.

О борьбе за выбор в умах и душах абитуриентов рассказываем Владимир Дорофеев: “Самим техническим вузам довольно сложно изменить ситуацию с предпочтениями профессий у молодежи. Причем эта тенденция (небольшая популярность технических специальностей) отличает не только Украину и на нашу систему высшего образования. В той же Германии молодежь довольно неохотно поступает в технические университеты”.

Единственное, что здесь можно предпринять, – это на уровне МОН Украины решить вопрос с “перепроизводством” в стране молодых специалистов с дипломами экономистов и юристов. “Необходимо думать о существенном сокращении объемов государственного заказа для вузов на подготовку студентов бюджетной формы по этим специальностям”. С этим убеждением проректора НМетАУ Юрия Пройдака, думаю, согласится большинство его коллег из технических университетов страны.

А вот в специальном сегменте конкуренции как таковой почти не наблюдается. Дело в том, что основные украинские технические университеты расположены в регионах с развитыми промышленными комплексами и выпускают специалистов в расчете на региональное трудоустройство большинства из них по специальности. Соответственно, абитуриенты и их родители, принимая решение о поступлении в вуз, изначально нацелены на обучение и последующее место работы в своем городе/области. Конечно, не обходится без того, чтобы из Запорожья в Днепропетровск приезжали абитуриенты для обретения технической специальности (или из Мариуполя в Донецк и наоборот). Но коренным образом миграции абитуриентов на сложившуюся ситуацию не влияют. Скажем, в НМетАУ в массе своей поступают бывшие школьники Днепропетровщины, а ее выпускники устраиваются работать на металлургические, трубные, ферросплавные и др. предприятия Приднепровья. Аналогично тому ПГТУ рассчитывает на абитуриентов из Мариуполя, а выпускники этого вуза, как правило, ищут работу на МК “Азовсталь”, ММК им. Ильича, “Азовмаше”, которые расположены в этом городе.

Правда, в последнее время этот рыночный сегмент “ломает” инициатива некоторых технических вузов по открытию своих филиалов (загородных факультетов) за пределами своего региона. Впрочем, большинство представителей техуниверситетов к этому относятся негативно, называют такую практику “профанацией высшего технического образования” и приводят ряд доводов против филиального развития.

Но, думается, самый главный довод против – это позиция нынешнего Министра науки и образования Украины. Станислав Николаенко, который еще в марте на коллегии МОН особо подчеркивал, что деятельность большинства филиалов вузов себя не оправдала: “Становится очевидным, что подавляющее большинство таких подразделений было создано с целью получения прибыли и не обеспечивает подготовку кадров для потребностей региона. Нам следует тщательно пересмотреть деятельность этих филиалов, не допускать открытия новых, позаботиться об усилении т.н. “ствольных” вузов. Мы не имеем права превращать образовательную деятельность в коммерческий проект, поскольку не добытые, а фактически “купленные” дипломы, подрывают основы и престиж нашего образования”.

На момент произнесения этих слов Государственная аккредитационная комиссия (ГАК) уже приняла решение об аннулировании лицензий двух вузов и о прекращении деятельности 38 филиалов. А по состоянию на конец июня с.г. общее число заведений-неудачников в системе высшего образования достигло 70. Так что рынок образовательных услуг в нашей стране в немалой степени зависит и от деятельности МОН, которое через ГАК без стеснения регулирует количество его участников.

(ПРОПУСТИТЬ СТРОКУ – ЗАКЛЮЧЕНИЕ)

При наличии стольких проблем старый вопрос о коррупции в государственных вузах приобретает если не популистское, то риторическое звучание. Изменение формы вступительных испытаний для абитуриентов с экзаменов на тесты, а также коррекция системы оценок знаний студентов вряд ли предложит его окончательное решение. Очень немало зависит и от морально-этических качеств университетских преподавателей. Как точно подметил один из них, “при любой системе можно быть честным в определении знаний, а можно – не очень”. Тем более, если абитуриент/студент сам проявляет заинтересованность в “не очень” честных подходах преподавателя. С этим бороться не в состоянии даже министр образования и науки. Он, кстати, так об этом и заявил в разгар вступительной кампании-2005 в интервью одному из телеканалов.

Юрий Пройдак, проректор НМетАУ по научной работе:

“В сфере высшего технического образования сложилась проблемная ситуация, которая связана с трудоустройством выпускников государственных вузов. Студенты бюджетной формы после выпуска, как правило, работают на негосударственных предприятиях и фирмах. Но при этом никакой компенсации государству и вузу эти предприятия и фирмы за подготовку специалиста не выплачивают. Если, конечно, в качестве такой компенсации не считать согласие отдельных руководителей на проведение практики студентов на их предприятиях.

Я считаю, что государство должно отработать схему, которая заставит владельцев заводов и комбинатов платить за подготовленного на государственные деньги молодого специалиста. Другим способом это противоречие не разрешить, особенно учитывая нынешнюю низкую активность предприятий в сфере заключения целевых контрактов с вузами на подготовку технических специалистов”.

В яму

Чем может обернуться демографическая проблема для технических вузов Украины

Общая для всех высших учебных заведений страны проблема демографической “ямы” серьезней всего может отразиться на технических университетах. Даже в лучшие времена конкурс на технические специальности был намного ниже, чем на гуманитарные, экономические или юридические. Что же тогда ожидать в случае общего сокращения числа абитуриентов в стране?

Эта проблема уже сегодня существует для некоторых вузов. Говорит профессор ДонГТУ Владимир Дорофеев: “Каждая яма имеет стенки и дно. Так вот наш университет уже находится “на стенках” этой демографической ямы”. В Алчевске с населением в 110 тыс. человек, где расположен ДонГТУ, общая численность выпускников школ в этом году составила около 800 чел. (хотя ранее этот показатель доходил до 1500 чел.). А лицензионный объем приема в университете – 2012 мест. Правда, Донбасский технический университет не первый год ориентируется на абитуриентов из близлежащих городов (Енакиево, Дебальцево, Красный Луч, Свердловка, Антрацит и др.). Однако в них также существуют свои демографические проблемы.

В Мариуполе ситуация не лучше. Проектор ПГТУ по научной работе сообщил о школьном выпуске-2005 в этом городе, который составил более 2 тыс. чел. “Мы ежегодно принимаем на первый курс более 1 тыс. абитуриентов. А в Мариуполе имеется еще 2 вуза. Через несколько лет ситуация еще больше осложнится. И может так получиться, что каждый выпускник местных средних школ потенциально будет претендовать на то, чтобы стать студентом в мариупольских вузах. Понятно, что далеко не каждый из этих потенциальных абитуриентов отличается хорошей подготовкой в сфере базовых школьных знаний. Но вузы вынуждены будут их принимать, чтобы заполнить места”, – сокрушается Сергей Самотугин.

Демографическая “яма” дает о себе знать и в Донецке. Комментирует первый проректор ДонНТУ Александр Троянский: “Мы очень боялись того, что в этом году произойдет падение конкурсных показателей именно из-за демографической проблемы. Несмотря на это, ДонНТУ принял на 800 заявлений больше, чем в 2004г. Я могу это объяснить только популярностью вуза. А вообще-то статистика показывает, что в 2007г. количество выпускников школ Донецкой области будет равно количеству лицензионных мест обучения во всех вузах области. Но ведь не все выпускники средних школ решают поступать в университеты”.

Статистика не исключает и того, что после 2007г. по Донецкой области может сложиться такая ситуация, что количество выпускников школ сравняется с количеством специалистов, которых вузы области готовят по госзаказу. А это напрямую ведет к сокращению преподавательского состава в технических университетах, отмечает А.Троянский.

Если такое сокращение произойдет, то вопрос о качестве высшего технического образования перейдет из разряда “дискутируемых” в “насущные”. И будет составлять проблему не на один-два года. Подготовка квалифицированного доцента для технического вуза занимает, как минимум, 10 лет.