За счет чего УГМК нейтрализует негативное воздействие кризиса. Николай Бойченко
Есть ли жизнь после кризиса
Андрей Боярунец, журнал «Металл»
За счет чего УГМК нейтрализует негативное воздействие кризиса
О работе ведущего металлотрейдера Украины в условиях экономического кризиса и перспективах выхода из непростой рыночной ситуации повествует генеральный директор ОАО «УГМК» Николай Бойченко.
М: Николай Григорьевич, как нынешний экономический кризис отражается на работе вашей компании?
Николай Бойченко: Несмотря на страшный кризис неплатежей и на общую ситуацию в стране, в октябре 2008г. мы сохранили продажи в Украине на уровне октября прошлого года – 40 тыс.т. Хотя это, конечно, меньше, чем мы рассчитывали до кризисной ситуации. Такого кризиса Украина еще не переживала.
В целом для нас совсем не все так плохо, как могло бы быть. Причина -в тех реорганизациях, которые мы успели провести. Так, ранее мы в корне поменяли свое отношение к продажам; в их структуре существенно увеличилось количество конечных клиентов. Уже достаточно долго мы не гнались за объемами, как это делали многие другие трейдеры, а старались дойти до конечного потребителя. В т.ч. внедрили систему оценки достижений региональных руководителей сети в этой сфере. Ведь конечный покупатель хорош тем, что он всегда покупает металл – даже в условиях кризиса, хотя и меньше по объему.
И уже в сентябре на одном из совещаний компании я сказал нашим специалистам: вы научились хорошо работать в условиях растущего рынка, заработали много на росте продаж с января 2008г., показали класс. А если теперь вы научитесь зарабатывать на падающем рынке – это будет вообще суперкласс.
В кризисной ситуации мы еще раз проанализировали ценности и установки, на основе которых УГМК работала 10 лет, и продумали, где нужно совершенствоваться в первую очередь. Так, один из основных корпоративных стандартов компании – в том, что у нас «покупать металл удобно». Но это не всегда выполнялось – сейчас же окончательно сделали так, чтобы клиент в «одном окне» получал все, что необходимо. И, конечно, важный фактор смягчения негатива – это наличие «за плечами» такого стратегического партнера, как Индустриальный союз Донбасса.
М: Но ведь такая связка – это и своего рода минус: вы должны выполнять обязательства перед производителями и выкупать у них больше продукции, чем сейчас нужно…
Н.Б.: Это абсолютно понятные и некритичные издержки стратегического сотрудничества. За 9 мес. этого года мы продали 384 тыс.т проката и заработали достаточно хорошую прибыль – ее можно считать лучшей за все время работы УГМК. А сейчас мы, в частности, решаем несколько иную задачу – загрузить мощности предприятий ИСД. В этих условиях наша цель – не допустить большого минуса рентабельностипо результатам года, сработать хотя бы в ноль, и для полной цепочки «сырье-металл-реализация» это все-таки будет прибыль. В частности, во многом именно благодаря заказам УГМК в сентябре не остановились сортовые станы предприятий ИСД – Алчевского МК, Днепровского МК им. Дзержинского. Означает ли это, что мы вынуждены продавать многие продукты себе в убыток? Да, безусловно.
Хотя если МК Украины будут работать только на внутренний рынок, даже такая мощная компания, как наша, со всем этим объемом не справится.
С другой стороны, руководство других ведущих компаний-металлотрейдеров сегодня часто в отпусках, так как их бизнес-задачи на 2008г. выполнены. Также кризис – это еще и самоочищение, в т.ч. от иллюзий и фантазий, связанных с подъемом рынков и цен.
Более того, думаю, что по итогам года объем продаж на отечественном металлорынке останется на уровне минувшего года.
М: А сколько по результатам 2008г.планирует продать металлопроката ваша компания?
Н.Б.: Изначально предполагали реализовать 520 тыс.т, однако уже ясно, что это нереально. Впрочем, уменьшение будет не очень большим – объем в 500 тыс.т вполне просматривается. Так или иначе, за прошедшую часть этого года мы уже продали больше, чем за весь 2007г. На следующий же год строить планы пока что смысла нет. Складские запасы у нас при этом остаются на уровне начала года – приблизительно 100 тыс.т, в этой части нас можно назвать консерваторами. Хотя в современной рыночной ситуации лучше, конечно, снижать запасы… И у других компаний они уже существенно сократились.
М: В общем, несмотря на определенный позитив, общую ситуацию на рынке вряд ли можно назвать хорошей.
Н.Б.: Да, многие металлоторговцы уменьшают поставки, отказываются от закупок металла. Падение цен продолжается, и операторы в основном заняли выжидательную позицию, рассчитывая угадать ценовое «дно» и купить металл максимально дешево, а затем снова начать активную работу.
Банки «придерживают» кредиты, не финансируют новые проекты. Так, как и у любой серьезной компании, у нас обширный кредитный портфель. Мы кредитуемся в том же «Проминвестбанке», и сейчас есть определенные сложности. И вместо того чтобы в иной момент больше закупать товара, иметь больше оборотных средств, нам приходится гасить имеющиеся кредитные обязательства. Кроме того, сегодня банки – несмотря на запреты со стороны различных госорганов – стремятся повышать процентные ставки, что приводит к еще большим проблемам. Надеемся, что в скором времени в части ставок наступит стабилизация.
Отмечу: о скором приближении кризиса я открыто начал говорить в мае 2008г. Но еще в сентябре практически у всех экспертов были довольно оптимистические настроения, общий спад они оценивали в контексте сезонного снижения продаж.
М: Кроме проблем с банками, наверное, растет и дебиторская задолженность УГМК?
Н.Б.: Да, и она тоже возникла не осенью, а не позднее мая этого года. И ранее во имя ее сдерживания мы установили для наших региональных предприятий ее максимум на уровне 30% от объемов реализации продукции. К сожалению, сегодня этот показатель не выполняется. Притом львиная доля долгов приходится на строительные компании-потребители. Мы, как правило, идем навстречу клиентам, отсрочиваем выплаты. И если люди приходят и честно говорят, что у них проблемы с оборотными средствами, и при этом они продолжают свой бизнес – стараемся пролонгировать сроки оплаты. Но ведь есть ситуации, когда покупатели прячутся от нас, не идут на разговор – для решения таких ситуаций есть суды.
М: А влияют ли на вашу работу колебания валютных курсов?
Н.Б.: Безусловно. Но это не определяющий фактор, в т.ч. потому, что доля экспорта в структуре наших продаж невелика.
М: Понятно, что в такой ситуации I планы развития компании пересматриваются. Как это происходит в вашей компании?
Н.Б.: Для нашего предприятия развитие должно выражаться в тоннаже продаж, в дополнительном сервисе для клиентов. Сегодня же спрос падает, по итогам ноября-декабря относительно последних 2 мес. 2007г. объем реализации снизится. Есть ли смысл в такой ситуации делать что-то новое, активно открывать, скажем, новые площадки, если недозагружено то, что есть? Сегодня важнее оптимизация – к примеру, пересмотр позиций, которые еще вчера, например, мне лично казались понятными и привычными. Так, мы гордимся нашим количеством торговых площадок в Украине – их 35. И сегодня, благодаря в том числе и этому бонусу, мы ближе к потребителю, обходим на рынке наших основных конкурентов, легче переносим кризис. Но, к сожалению, есть площадки, которые, мягко говоря, себя не могут прокормить. И гнаться за абстрактным количеством смысла нет.
М: То есть, Вы не исключаете, что некоторые региональные площадки будут закрываться?
Н.Б.: А ничего страшного в этом нет. Скажем, в Донецкой области у нас есть площадки в Донецке, Горловке и Краматорске. От Донецка до Краматорска – 100 км, от Горловки -и того меньше. Вопрос: а есть ли смысл иметь сразу 3 площадки на такой относительно небольшой территории? Да, были у нас продажи на уровне 300 т/ мес. в Краматорске, сейчас – на уровне 100 т. Но для этого не обязательно держать отдельную площадку – проще отправить машину с ближайшей базы. Вообще, исследования рынка показывают, что площадки сети не должны быть ближе друг к другу, чем на 150 км. Я не говорю о таких городах, как, к примеру, Киев, где у нас сейчас 3 базы, а будет возможность организовать 4-ю – мы это сделаем, даже в кризисных условиях. Другой пример – Донецк и Харьков, где мы также до конца года собираемся открыть новые площадки.
М: Кстати, а каковы новости ценовой динамики металлорынков?
Н.Б.: Самый пессимистичный прогноз еще в сентябре гласил, что нижний пик мировых цен на заготовку составит менее 500 $/т (т.е. – возвращение к уровню декабря 2007г.), а с октября начнется постепенный рост. Оптимисты и вовсе говорили, что стоимость заготовки не упадет ниже 650-680 $/т. Рамадан закончится, Ближний Восток приступит к работе, запасы там уже иссякают. Соответственно, для внутреннего рынка цена в 900 $/т могла бы считаться справедливой. Но, как можно заметить, не угадали даже пессимисты – стоимость заготовки упала до уровня 300 $/т и ниже. И никто, в т.ч. мы, не угадал с ценами для Украины. Рынок не готов к такой цене. И мы просто не успеваем снижать цены. Так, на ноябрь многие производители задекларировали для внутреннего рынка цены на заготовку на уровне существенно ниже 500 $/т.
Другой пример того, к чему приводит ценовая нестабильность: в начале октября заготовка стоила 480-490 $/т, а сырье для нее (чугун) – 650 $/т.
Наконец, если раньше цены на внутреннем рынке фиксировались на 1 месяц, то сегодня есть метпредприятия, пересматривающие цены дважды в месяц, – тот же «АрселорМиттал Кривой Рог» (АМКР), в т.ч. за счет увеличения скидок. Но подчеркнем: в сегодняшней ситуации снижение цен практически не дает роста продаж.
М: Если ценовое снижение не даеткомпании прироста реализации, может возникнуть вопрос: есть ли вообще смысл снижать цены?
Н.Б.: Снижение диктуется рынком. Ведь почему уже весной в стране возникли проблемы в строительстве? Конечно же, из-за закладки сверхвысокой рентабельности. Последняя стала одним из факторов, спровоцировавших всплеск цен на металл, что, в свою очередь, привело к вымыванию оборотных средств стройкомпаний и падению их доходности.
Теперь же, с подешевлением металлопроката привлекательность строительного бизнеса снова повышается. Приведу пример Mirax Group, которая сначала заявила об уходе с рынка, а недавно объявляет: нет-нет, мы присутствуем, просто подождем стабилизации.
М: Справедливо ли мнение, что кризис отечественного металлорынка приведет к активному росту импорта, в т.ч. потому, что он дешевле нашего проката?
Н.Б.: Нет – по разным причинам. В том числе, если сегодня вы заключите контракт на ввоз по некой цене, заплатите, а металл придет к вам в конце месяца, то любой местный производитель, узнав об этом, еще немного опустит цены, и вы проиграете. Что, собственно, уже и происходит, заставляя многих коллег по рынку плакать, обвинять в своих убытках налоговую администрацию и еще кого-то. Знаю конкретных руководителей компаний, которые в том же сентябре говорили: да мы возьмем сейчас польскую арматуру и турецкую на 100, 150 $/т ниже, чем криворожская. А сегодня они ругаются на чем свет стоит, что их «поставили в такое нехорошее положение».
В общем, заставить внутреннего производителя снизить цену сегодня невозможно – зато он всегда может сделать так, чтобы крупный импортер оказался в проигрыше.
М: Но отраслевые лоббисты сегодня стремятся чуть ли не стеной встать на пути импорта, готовя различные заградительные меры…
Н.Б.: Закрывать импорт нельзя. Пошлины и т.п. вредны для рынка – его нужно регулировать ценой. Ведь когда на рынке справедливая цена? Когда на нем не более 5-10% импорта. Когда импорта вообще нет – это свидетельствует о том, что цена «ниже рынка». И наоборот. Кстати, важнейший залог того, что УГМК себя в кризисе чувствует лучше других, – это наше большое внимание к маркетинговой службе. Сегодня мы анализируем такие вещи, которые раньше казались непонятными, да и недостойными анализа. Так, в июле 2008г. уже увидели взаимосвязь стоимости металла в Китае и экспортных цен украинского рынка – она реально существует!
М: В чем, по-Вашему, выходы из кризисной ситуации?
Н.Б.: Мы видим колоссальный внешний долг страны, но с другой стороны оказывается, что все не так уж и плохо. Например, $100 млрд. данного долга -это во многом долгосрочные обязательства, к тому же это долг не государства, а конкретных банков и предприятий как отдельных юридических лиц.
И, безусловно, государство должно запустить продуманные госпрограммы, направленные в первую очередь на увеличение внутреннего металлопотребления. Прежде всего в таких образующих спрос сферах, как строительство, в т.ч. автодорожное, железнодорожное. Подобным образом поступили в США во время великой депрессии – начали строить дороги. И не просто дороги, а автодорожную сеть, которой Штаты до сих пор гордятся, и которая до сих пор не имеет аналогов в мире по общей протяженности, качеству и т.п. Что нам мешает повторить это? В прошлом году было заметно, что у нас в стране строится и реконструируется много дорог, в 2008г. – ничего такого нет.
Конечно, деньги, которые есть у государства, можно раздать пенсионерам, повысить зарплату госслужащим, выплатить вклады Сбербанка СССР и т.п. Но на самом деле эти средства нужно направить в реальную экономику, с четким пониманием того, что эти вложения дадут отдачу не сразу, но, тем не менее, эффект будет реальным и серьезно поддержит экономику страны.
А в железные дороги металла идет гораздо больше, чем в автотрассы. И это все потянет за собой развитие страны. Например, завтра может оказаться, что в преддверии того же Евро-2012 по европейским стандартам длина рельса должна быть 100 м, а не 25, как ныне делает «Азовсталь», рельсами которой мы до последнего времени гордились. Значит, нужно провести реконструкцию. И «Метинвест» с удовольствием вложит туда огромные деньги, понимая, что заказами на такие инновационные рельсы они будут забиты на много лет вперед. Равно как если появится необходимость в новых марках стали, новых металломатериалах – безусловно, в это будут идти инвестиции.
Не менее нужны вложения в судостроение, другое тяжелое машиностроение, которое сегодня в загоне не только из-за нынешнего кризиса. Кроме того, в нашей стране 2 отрасли дают основной приток экспортных поступлений и рабочих мест – это металлургия и нефтехимия, их также необходимо поддержать. И сейчас металлурги и сырьевики уже во многом договорились, есть понимание необходимости снижения цен на сырье. Тем самым, произойдет коррекция цен, что станет стабилизирующим фактором для цепочки «сырье-сталь-прокат».
Я оптимист и верю, что политические свары прекратятся и здравый смысл возьмет верх. Из столь непростой ситуации должны выбираться все вместе.
М:Участвует ли УГМК в гостендерах на поставку металлопродукции? I Известно, что нередко здесь список тех, кто должен выиграть тендер, известен заранее…
Н.Б.: Мы работаем преимущественно с коммерческими заказчиками. Скажем, группа «Приват» вообще не закупает никаких материалов без тендера. Допускаем ли мы в принципе участие в госзакупках? Конечно. Тем более что, по нашим оценкам, к 2015г. годовое металлопотребление в Украине на душу населения вырастет на 70%, до 410 кг/чел. -несмотря ни на какие кризисы. Причина – в частности, широкий спектр мероприятий по модернизации инфраструктуры страны в преддверии проведения футбольного Евро-2012.
М:Какие в целом перспективы у отечественного металлорынка?
Н.Б.: Цены продолжат падать, в ноябре падение может составить до 10%, до конца года – усредненно 15%. Притом вполне вероятно, что в определенный момент из-за серьезного сокращения предложения на рынке наступит дефицит. Многие метзаводы сегодня просто останавливаются, и в момент подъема спроса, который непременно наступит, предложение может оказаться совершенно недостаточным. Тогда, безусловно, выиграют те, кто будет иметь складской запас.
В результате кризиса, скорее всего, изменится и общая структура украинского металлорынка. Многие коллеги считают, что на нем останется 2-4 крупных оператора, а остальные будут вынуждены уйти либо переквалифицироваться. Я не считаю так. Думаю, после кризиса произойдет несколько иное – общее переосмысление акцентов бизнеса. Так, сейчас на металлорынке идет борьба за то, кто быстрее возьмет на заводе продукцию, быстрее доставит, быстрее реализует. Очевидно, что в таких условиях издержки мелких трейдеров меньше, чем у лидеров, – и первые ломают рынок, т.к. способны предложить меньшую цену и т.п.
Что должно произойти дальше? А будет нормальный процесс, характерный для экономически развитых стран, когда конфигурация рынка такова: вокруг производителя есть несколько очень больших трейдеров, которые покупают металл непосредственно у него. Ниже по классификации – трейдеры поменьше (их гораздо больше), которые работают уже не с производителями, а с этими крупными трейдерами. Затем – следующее звено, еще ближе к конечному потребителю и т.д.
М: О сегменте металлоконструкций: недавно АМКР объявил о том, что будет активно развивать у себя их производство. Составит ли оно конкуренцию продукции Запорожского производственного комплекса (ЗПК)?
Н.Б.: Никаких особо хороших конструкций они не сделают. Мы же в Запорожье делаем то, за что никто не берется: с одной стороны, очень простые, с другой – очень сложные и ответственные металлоконструкции. Плюс, не будем забывать, что ЗПК выполняет префабрикацию проката для машиностроительных заводов – к примеру, порезку листа. В этом отношении наш завод работает не только на область, и даже не только на Украину, но и на экспорт. Есть очень хороший контракт с компанией Danieli, его успешное выполнение будет иметь большое значение для всего нашего бизнеса. Объем поставок здесь уже идет на сотни тонн. Притом вследствие нашей ставки на ассортиментные «крайности» – особо простые и особо сложные конструкции – мы по тому же проекту «Днепросталь» (электросталеплавильный завод в районе Днепропетровска) никак не конкурируем с нашим партнером – холдингом «Укрстальконструкция».
Также сейчас прорабатывается контракт на поставку металлоконструкций с заводом «Запорожтрансформатор».
М:А есть ли у компании планы в будущем создавать другие производства, подобные ЗПК?
Н.Б.: Мы верим, что наблюдавшийся в последние годы в Украине рост потребления металлоконструкций по окончании кризиса возобновится. Конкретных планов пока нет, но, думаю, мы сможем их представить в ближайшие год-полтора.